А. В. Циммерлинг Сага о Людях с Песчаного Берега (статья)

А. В. Циммерлинг
Сага о Людях с Песчаного Берега

Обаяние родовых саг заключается в том, что они воспринимаются как правдивые рассказы о реальных событиях далеких эпох. Чем лучше изложена сага, тем легче в это поверить. Неискушенные читатели ждут от незнакомого текста новых подробностей и захватывающих сюжетов из века саг (ок. 870–1030 гг.). Специалисты ищут в саге достоверные сведения, согласующиеся с ранее накопленными данными и в чем-то дополняющие их. «Сага о Людях с Песчаного Берега» даст пищу и тем, и другим. Читатель найдет в ней согласованную и непротиворечивую картину распрей на полуострове Мыс Снежной Горы. Специалист оценит «Сагу о Людях с Песчаного Берега» как первичный письменный источник: сага была записана не позднее середины 1260-х гг. и повлияла на окончательные версии других родовых саг. Сама же она опирается на устную традицию и на скальдические стихи, большинство из которых намного древнее ее текста.

В центре внимания саги — фигура Снорри Годи сына Торгрима (963–1031), одного из самых дальновидных и влиятельных исландцев века саг. Снорри Годи был хёвдингом и имел большое потомство. Особенно важны генеалогические связи, связывающие его с последующими владельцами хуторов Святая Гора и Междуречье Обильной Долины, где в разное время проживал Снорри. Оба хутора были в дальнейшем усадьбами хёвдингов, а Святая Гора — еще и культурным центром: с 1184 г. там размещался монастырь. Ранее, в XI в., на Святой Горе жил крестник Снорри, хёвдинг Геллир сын Торкеля (1008–10741), внук и воспитанник которого, историк Ари Мудрый сын Торгильса (1068–11482), составил «Жизнь Снорри Годи». Перевод этого текста помещен в настоящем томе непосредственно после «Саги о Людях с Песчаного Берега». Вехи жизни Снорри Годи интересовали Ари в связи с построением общей хронологии, связывающей исландскую историю с европейской. Эту задачу Ари решил в другом произведении — «Книге об Исландцах» (Íslendingabók). В первой главе этого произведения Ари указал, что его хронология опирается на «расчеты» (ætlun ok tǫlu) мудрых людей старшего поколения, с которыми он лично общался. Среди них упомянута и Турид, дочь Снорри Годи (1024–1112)3. «Жизнь Снорри Годи» сообщает, что Снорри умер шестидесяти семи лет от роду, «зиму спустя после гибели конунга Олава Святого», т.е. в 1031 г. В сочетании со сведениями о том, сколько лет Снорри прожил на первом и на втором хуторе (соответственно — двадцать восемь и двадцать три) и сведениями о возрасте, в котором Снорри поставил собственный хутор на Святой Горе (шестнадцать лет), это позволяет датировать события его жизни. Рассказчик саги знал оба названных сочинения Ари. Это видно из того, что дает в гл. XXIV точную хронологию важного события века саг, связанного с Широким Фьордом — открытия Гренландии Эйриком Рыжим (982 г.)4. Не столь ясно, пользовался ли рассказчик «Книгой о Заселении Земли»: дошедшие до нас редакции этого произведения, особенно, «Книга Стурлы», составленная Стурлой Тордарсоном (1214–1284), сами испытали влияние «Саги о Людях с Песчаного Берега»5. В XIII в. власть в Широком Фьорде сосредоточилась в руках семейства Стурлунгов, сперва у Торда сына Стурлы (1170–1237), а затем у его сыновей Бёдвара и Стурлы [Тордарсона]6. Рассказчик саги принадлежал к окружению одного из них. Это выдает, прежде всего, ссылка на свидетельство матери сыновей Стурлы, Гудню дочери Бёдвара (ум. 1221 г.), которая лично присутствовала при перезахоронении останков Снорри Годи7, а также указания на родство Стурлунгов со Снорри Годи и другими героями саги (см. гл. LXIV–V, с. 129)8. Но задачей саги является не прославление одних родов в ущерб другим9, а связное изложение распрей между жителями трех мест — Песчаного Берега (Eyrr), Мыса Тора (Þórsnes) и Лебяжьего Фьорда (Álptafjǫrðr). В начальных главах говорится, кем и когда они были заселены, а в последних словах последней главы рассказчик завершает сагу, называя ее «Сагой о Людях с Мыса Тора, Людях с Песчаного Берега и Людях из Лебяжьего Фьорда». Этот длинный ряд имен является самоназванием текста. Краткое название — «Сага о Людях с Песчаного Берега», впервые приводится в редакции «Книги о Заселении Земли» (Н 67), составленной Хауком Эрлендссоном ок. 1300 г. Краткое название саги, как предполагают комментаторы, утвердилось благодаря тому, что хутор Песчаный Берег в XI–XIII вв. был основным и наиболее вероятным местом устной передачи, а затем и переписи саги. В XI в. на этом хуторе жил зять Снорри Годи, Гудлауг сын Стейнтора, а начале XIII в. хутор перешел во владение Торда сына Стурлы: после смерти последнего в 1237 г. хутор принял его сын Стурла Тордарсон.

Биография Снорри Годи говорит о преемственности власти. Вначале потомки Торольва Бородача с Мостра, поселившегося на Мысу Тора, соперничали с потомками другого первопоселенца, Бьёрна с Востока, — их сага сперва называет Кьяллеклингами, а затем — Людьми с Песчаного Берега. Снорри Годи, правнук Торольва, первоначально опирался на соседей, Людей из Лебяжьего Фьорда. Позже Снорри заключил союз с главой Кьяллеклингов, одиозным Стюром Убийцей, и женился на его дочери Асдис10, а в 998 г. помирился с другим вождем Кьяллеклингов, Стейнтором. После гибели Стюра в 1007 г. первенство Снорри не оспаривалось, и именно он в 1008 г. возглавил поход в Городищенский Фьорд с целью мести за Стюра. Собственно, этим эпизодом содержание саги исчерпывается. В последней главе рассказчик лишь вскользь упоминает о распрях Снорри с хёвдингами из других областей, ссылаясь на то, что об этом «сказано в других сагах». Почти все события саги относятся к периоду, когда Снорри жил на своем первом хуторе, Святой Горе (979–1007). К периоду, когда Снорри переселился в Междуречье Обильной Долины (1008–1031), относится единственный эпизод — распри с разбойниками из фьорда Стужа (Bitra). Этот эпизод датируется 1010–1012 гг.

Рассказчик саги использовал большое количество разнородных источников — от ученой традиции до местных преданий о привидениях. Хронологию событий он сверял по сочинениям Ари Мудрого. Второстепенные детали рассказчик мог домысливать, опираясь на необычные топонимы вроде Сраная Шхера, Камень Тора, Сход Рабов, Пустошь Берсерков, к которым приурочены сообщения об убийствах героев саги. Много информации взято из вис, сохранявшихся в скальдической традиции. Почти все висы сложены местными уроженцами. Обращает на себя внимание, что львиная доля стихов приписана скальдам, принадлежавшим к семье Кьяллеклингов, враждовавшей со Снорри — Торарину Черному (семнадцать вис) и Бьёрну Бойцу Широкого Залива (семь вис). В окружении Кьяллеклингов, вероятно, возникли и передавались стихи об убийстве берсерков (три висы)11. Однозначно положительно Снорри Годи охарактеризован лишь в пяти висах Тормода сына Бахромы и одной висе Одда12, но именно эти шесть вис, представляющие собой остатки хвалебных поэм, имеют четкую атрибуцию и надежно датируются концом IX — началом X в. Данные поэмы передавались в среде знатоков скальдической поэзии независимо от саг и прядей. Прочие стихи были в той или иной мере связаны с устной прозаической традицией.

Флокк Торарина Черного посвящен битве у Чаечного Склона (980 г.) Об этом событии ходили устные рассказы, которые легли в основу соответствующих глав «Книги о Заселении Земли»13. Для оценки объема этих рассказов важны два обстоятельства. Во-первых, висы флокка получили известность благодаря собственно поэтическим достоинствам: одна виса цитируется в «Младшей Эдде», а другая — в «Книге о Заселении Земли». Во-вторых, за вычетом эпизода, которому посвящен флокк, жизнь Торарина была мало примечательна. Разумно заключить, что о Торарине никогда не существовало ни устной, ни письменной саги, и что висы флокка подлинные или, по крайней мере, были очень рано, не позднее XI в., соотнесены в скальдической традиции с именем Торарина.

Висы, приписываемые Бьёрну Бойцу Широкого Залива, заведомо не составляют цикла: они привязаны к разным эпизодам, между которыми пролегает дистанция в одиннадцать лет. К тому же, Бьёрн, в отличие от Торарина, — герой по всем меркам: он прославился не только как личный враг Снорри Годи и любовник его сестры Турид, но как участник ряда крупнейших битв в Скандинавии. Предания о выдающемся земляке, окончательно покинувшем Исландию в 998 г., возможно, начали складываться еще при его жизни. Самое раннее из них приведено в гл. LXIV со ссылкой на известного купца Гудлейва: в конце 1020-х гг. Гудлейв якобы общался с Бьёрном в некой отдаленной стране за морем14. Все это побуждает заключить, что стихи, связываемые с именем Бьёрна, были частью устной саги, которая строилась как сага о скальде15. Последнее было возможно, если Бьёрн имел прижизненную славу скальда. Так или иначе, с именем Бьёрна к моменту записи «Саги о Людях с Песчаного Берега» связывался ряд вис, сообщающих о романических переживаниях скальда. Стилистика (а в одном случае, и метрика) этих вис столь необычны, что возможность их присочинения самим рассказчиком «Саги о Людях с Песчаного Берега» крайне маловероятна16.

Если существование устной саги о Бьёрне — лишь правдоподобная гипотеза17, то существование саги о тесте Снорри, Стюре Убийце, — факт. Значительная часть этой саги была записана в XIII в. и вошла в письменный текст «Саги о Битве на Пустоши». В последней саге есть виса, приписанная берсерку Лейкниру, жертве Стюра; та же виса приводится и в «Саге о Людях с Песчаного Берега». Есть все основания полагать, что данная виса и еще две, вставленные в эпизод об убийстве берсерков, попали в текст «Саги о Людях с Песчаного Берега» из саги о Стюре. Не столь ясно, знал ли рассказчик «Саги о Людях с Песчаного Берега» письменный текст «Саги о Битве на Пустоши»: этот спорный вопрос много обсуждался18. Кроме эпизода с берсерками, знакомство рассказчика «Саги о Людях с Песчаного Берега» с сагой о Стюре подтверждается наличием вводной характеристики и описания внешности Стюра19 (гл. XII). Единственным персонажем саги, помимо Стюра, развернутое описание которого мы имеем, является сам Снорри Годи (гл. XV).

Саговая традиция, связанная непосредственно со Снорри Годи, с нашей точки зрения, имеет четкий стержень — тяжбы Снорри, проявляющие его необычайную изощренность в законах. Важно подчеркнуть, что прозаическая и скальдическая традиция о Снорри не пересекаются: в посвященном Снорри флокке Тормода сына Бахромы Снорри удостаивается похвалы за акты насилия20. Каждая из тяжб Снорри с Арнкелем и Кьяллеклингами имеет изюминку, связанную с неожиданным действием одной из сторон или редко применяемой нормой21. В нескольких эпизодах сага ссылается на нормы, не запечатленные в «Сером Гусе», но это тот редкий случай, когда отклонения от письменного текста исландских законов эпохи независимости не являются следствием некомпетентности рассказчика, заменяющего законы «Серого Гуся» нормами позднейшего колониального норвежского законодательства. Как показал более 100 лет назад К. Маурер, «Сага о Людях с Песчаного Берега» с высокой вероятностью отражает юридическую практику X–XI вв., предшествующую записи «Серого Гуся»22. Поэтому дважды повторяемые в гл. XXII и XLIII утверждения рассказчика о том, что «ранее законы отличались от действующих ныне» заслуживают доверия. В любом случае, сведения о нормах X–XI вв. дошли до нас в рассказах о тяжбах Снорри Годи и благодаря этим рассказам. При этом, как показал Бьёртн Магнуссон Ульсен, благодаря авторитету «Саги о Людях с Песчаного Берега» описание норм, отклоняющихся от «Серого Гуся», было в XIII в. перенесено Стурлой Тордарсоном в «Книгу о Заселении Земли» (S 79)23.

Еще двумя ингредиентами «Саги о Людях с Песчаного Берега», прощупывающимися за ее письменном текстом, являются генеалогии исландцев (большая их часть собрана в гл. I–XII и LXV) и то, что в более позднюю эпоху было бы названо фольклором (ср. гл. XVI, XVIII, XX, XXXIV, XL, L–LV, LXI, LXIII). Общим для этих групп устных источников является то, что они, во-первых, имеют узколокальную привязку (их сфера бытования может быть ограничена одним заливом или округой), а во-вторых, предполагают особую среду, где происходит их передача, т. е. иными словами, наличие знаний, доступных не всем. То, что это все же разные группы источников, лучше всего подтверждает гл. XLVIII, где в составе генеалогии упоминается некий годи Халльстейн, «о рабах которого ходят рассказы». По случайности, предания о рабах Халльстейна сохранились — их записали собиратели фольклора в XIX в24. Рассказчик саги знал эти предания, иначе бы он не сослался на то, что они были широко известны в его время. Однако он не понял, что владелец рабов и Халльстейн, сын Торольва, о котором рассказывалось ранее в гл. III–VII, — одно и то же лицо. Большая часть вероятных фольклорных источников «Саги о Людях с Песчаного Берега» связана с рассказами о привидениях и нечистой силе, или, если воспользоваться ходовым древнеисландским словом, «чудесами» (undr). Русский читатель, помнящий рассказы о «чудесах» в других сагах, вряд ли удивится, узнав, что многолетние беды жителей Лебяжьего Фьорда связаны исключительно с происками дурного человека по имени Торольв Скрюченная Нога, после своей смерти превратившегося в тролля — данное слово действительно использовано в саге для одного из воплощений Торольва25. Более оригинален рассказ о чудесах на Вещей Реке (Fróðárundr)26. Здесь смерти жителей названного хутора в 1000–1001 гг. связываются с прибытием в Исландию кельтки по имени Торгунна; сага описывает ее как принявшую христианство колдунью. Торгунна вскоре умирает, завещав похоронить ее на хуторе Палатный Холм, где впоследствии будет учрежден епископский престол. По пути к месту погребения случается чудо: когда некий бонд отказывается кормить людей, сопровождающих труп, мертвая Торгунна встает и печет им хлеб. Версия этого эпизода, запечатленная в саге — самая ранняя, но далеко не единственная: в средние века и даже в новое время о Торгунне продолжали рассказывать были27. В одном из поздних бумажных списков «Саги о Людях с Песчаного Берега» Торгунна после смерти вступает в диалог с Мана-Льотом, внуком Снорри, который еще не родился к 1000 г.: в эпоху записи саги такой явный анахронизм был, разумеется, еще невозможен.

Возникает вопрос, ради чего подобные рассказы включались в столь фундаментальный и в целом исторически достоверный текст. Было бы ошибкой видеть в них сплошной вымысел, сообщаемый только ради того, чтобы посмешить читателей (в нескольких местах, впрочем, можно уловить иронию рассказчика, подробно повествующего о проказах призраков и методах их изгнания). Представляется, что в обоих эпизодах с выходом нечистой силы на авансцену есть историческая основа. Речь идет о массовом заболевании людей со смертельным исходом: в эпизоде с Торгунной прямо сказано, что зараза пришла на хутор с иноземного корабля и распространилась вместе с вещами покойной, которые не сожгли, вопреки разумному совету. Очевидно, подобные вспышки заболевания, отражавшиеся в рассказах о нечистой силе, не были эпидемиями. Они не распространялись на всю округу и затрагивали лишь отдельные хутора или долины. Именно потому соответствующие рассказы, как можно думать, не были общим достоянием и бытовали преимущественно среди местных жителей. Помимо Торольва и Торгунны сага упоминает ряд исландцев X в., которых подозревали или даже обвиняли в колдовстве. Наиболее примечательный эпизод связан с Гейррид, матерью скальда Торарина Черного: ее в 980 г. вызвали на тинг, обвинив в наведении порчи на ученика, перенимавшего у нее «тайные знания».

Еще одна группа устных преданий, просматривающаяся за сагой, связана с рассказами о дальних морских путешествиях, совершенных жителями Широкого Фьорда. Здесь стоит обратить внимание на несколько деталей. В гл. XXIV говорится о том, как Стюр Убийца в 982 г. экипировал и обеспечил отъезд из страны Эйрика Рыжего, который в данной поездке открыл Гренландию. Согласно гл. XLVIII, после 998 г. в Гренландию переселились двое названых братьев Снорри Годи. Один из них, Торкель Кимби, остался жить в Гренландии и умер в этой стране, а другой, Снорри сын Торбранда, достиг Винланда (т. е. Северной Америки) и погиб там в стычке со скрэлингами (т.е. индейцами). Наконец, в гл. LXXIV говорится о том, что известный купец, Гудлейв сын Гудлауга, в 1020-е гг. был отнесен ветром в некую большую страну за Атлантическим океаном, где он якобы встретил Бьёрна Бойца Широкого Залива. Комментаторы сомневаются в достоверности последнего эпизода (вероятно, заимствованного из устной саги о Бьёрне), хотя, строго говоря, в нем не больше подозрительных деталей, чем в начальных главах саги, подробно описывающих языческие обычаи и детали языческого культа в IX–X вв. Эти страницы саги комментаторы по не вполне понятным причинам воспринимают некритически, считая, например, описание капища или поля тинга в гл. IV вполне надежным28. Между тем, эпизод встречи Гудлейва с Бьёрном изложен подчеркнуто корректно — рассказчик даже оговаривает, что у него нет дополнительных сведений, подтверждающих рассказ Гудлейва. Напротив, сообщения о суеверных первопоселенцах, которые якобы запрещали «глядеть на священную гору немытым» и «посвящали» детей «своему другу Тору», явно вносят комический эффект. К тому же, интерес исландцев XIII в. к своему прошлому не опирался на какую-либо традицию или среду, где языческий культ мог отправляться. Не случайно, рассказчик при описании капища навязчиво сопоставляет капище с церковью, жертвенник с алтарем, а жертвенный прут — с кропилом. Тайное отправление жертвоприношений было запрещено в Исландии уже в самом начале XI в., и невозможно представить себе среду, где языческие ритуалы могли бы передаваться из поколения в поколения вплоть до XIII в.29 Наконец, в эпизодах с описанием языческих обычаев есть детали, которые в свете сегодняшних знаний кажутся прямо ошибочными. Между тем, комментаторы, поддаваясь авторитету памятника, сомнительные детали не замечают. Укажем в этой связи на контексты, связанные со сменой личного имени.

Когда сага в гл. IX и XI говорит, что мальчиков, которых при рождении сперва нарекли именами «Стейн» и «Грим», затем посвятили Тору и переименовали, соответственно, в Торстейна и Торгрима, в это можно поверить. Подобные замены разрешены правилами свертывания и развертывания древнегерманских личных имен. Двухчастные имена, такие как Þor-steinn, Þor-grímr, могли сокращаться до своих значащих вторых компонентов, ср. Steinn «камень», Grímr «закрытый шлемом», а последние могли достраиваться до двухкомпонентных за счет разных расширителей, ср. Grímr > Þor-Grímr, Arn-Grímr, Hall-Grímr и т. д.30 Однако, когда сага в гл. II без тени сомнения заявляет, что человека по имени Хрольв в IX в. прозвали Торольв, «потому что он истово поклонялся Тору», это уже похоже на вымысел. Имя Hrólfr, как и имя Þórólfr, является сложным, двухчастным: в роли второго компонента в обоих именах выступает элемент -ólfr/-úlfr со значение «волк». Скорее всего, если переименование вообще было, героя первоначально звали Úlfr, а не Hrólfr. Рассказчик саги хорошо знал, что в исторические времена замена одного двухчастного имени на другое не практиковалась, но это не удержало его от домысла о такой возможности по отношению к суеверным поклонникам Тора.

Еще более примечательная коллизия связана с объяснением, почему главного героя саги зовут Снорри, а не как-то иначе. Как известно из разных источников, Снорри Годи родился уже после убийства своего отца Торгрима и потому, по общему правилу, автоматически унаследовал его имя — Торгрим. Далее две родовые саги предлагают целых две версии переименования. «Сага о Гисли сыне Кислого» в гл. XVIII объясняет, что у мальчика в детстве якобы был скверный характер, как у его отца Торгрима, который плохо кончил. Поэтому, во избежание худшего, его решили вовремя переименовать в Снорри, что благотворно сказалось на характере. Иначе объясняет ситуацию «Сага о Людях с Песчаного Берега» в гл. XII: мальчик в детстве был беспокойным, поэтому его сперва прозвали Снеррир, т. е. «Задира», а затем Снорри (значение то же). Итак, если верить «Саге о Гисли», воспитатели ребенка умышленно заменили одно личное имя другим, а если верить «Саге о Людях с Песчаного Берега», прозвище ребенка вытеснило его личное имя. Оба объяснения являются догадками, лишь частично соответствующими истине. Имя «Снорри» было известно в Исландии в качестве личного имени с конца IX в.,31 и нет ни одного примера, подтверждающего его использование в качестве прозвища: возможно, именно поэтому рассказчик «Саги о Людях с Песчаного Берега» для правдоподобия прибег к промежуточной форме Snerrir, которая является окказиональным образованием от глагола snerra. Версия «Саги о Гисли» обходит эту трудность, но не решает вопрос, почему мальчик получил имя, которого не было в роду. Ответ, как нам представляется, можно вычленить из деталей, которые «Сага о Людях с Песчаного Берега» приводит в разных местах. Герой воспитывался не у родственников, а на хуторе соседа, бонда Торбранда из Лебяжьего Фьорда. Все пятеро сыновей Торбранда стали его назваными братьями; второго сына Торбранда звали как раз Снорри32. Из гл. XIII следует, что первенец Торбранда, Торлейв Кимби; был старше Снорри Годи, с которым он вместе выезжал из страны в 977 г. В таком случае, Снорри сын Торбранда был ровесником Снорри Годи или же немногим старше его. Правомерно заключить, что герой саги получил свое второе имя от Снорри сына Торбранда, либо им обоим в рамках обряда побратимства поменяли имя33.

Выше были подробно перечислены вероятные источники «Саги о Людях с Песчаного Берега»: а) сочинения Ари Мудрого и, возможно, другие тексты, принадлежащие ученой традиции, b) местные топонимы, с) циклы скальдических стихов, d) устные нарративные тексты — саги и рассказы об отдельных эпизодах, е) генеалогии, f) бывальщина и иные фольклорные тексты, g) предания о дальних морских плаваниях, h) домыслы и догадки о языческих ритуалах. Главное разграничение, как мы старались показать, проходит не между письменными и устными источниками, а между источниками, опирающимися / не опирающимися на непрерывную традицию в прозе и / или стихах. Среди традиционных источников важно различать источники общезначимые и относительно доступные — саги, пряди, отчасти стихи, передающиеся в скальдической традиции, и источники необщезначимые, имеющие узколокальную привязку.

Время записи саги не может быть установлено с точностью до десятилетия. В начале прошлого века было принято считать, что протограф был записан в 1220-е — 1230-е гг. Эйнар Оулавюр Свейнссон, издавший сагу в серии «Íslenzk Fornrit» в 1935 г., считал нижней границей год смерти Гудню дочери Бёдвара (ум. 1221 г.), на которую сага ссылается в гл. LXV. Верхней границей Эйнар Оулавюр Свейнссон считал 1235 г., когда секретарь Снорри Стурлусона, ученый аббат Стюрмир Мудрый (ум. 1245 г.), переехал в монастырь на Лесистом Острове: в этом монастыре Стюрмир составил собственную редакцию «Книги о Заселении Земли», по мнению Эйнара Оулавюра, испытавшую влияние «Саги о Людях с Песчаного Берега»34. К сожалению, сама «Книга Стюрмира» не сохранилась: известно лишь, что ее материал был использован ок. 1300 г. лагманом Хауком сыном Эрленда и включен им в «Книгу Хаука». Тем самым, трудно определить, кто именно из редакторов книги — Стюрмир или Хаук, испытал влияние саги35. В работах последующего времени (Йоун Йоуханессон, П. Халльберг) защищалась другая датировка — 1250-е — 1260-е гг., которая представляется равновероятной. Сага записана местным уроженцем: в ней нет топографических ошибок и анахронизмов.

Датировать протограф концом XIII в. едва ли возможно ввиду значительных расхождений между тремя редакциями саги. Одна из редакций была в конце XIV в. включена в состав обширной компиляции, известной как Vatnshyrna36. Рукопись Vatnshyrna (V) сгорела в 1728 г. во время пожара в Копенгагене, но сохранилось два надежных списка «Саги о Людях с Песчаного Берега», сделанных в конце XVII в. Один из этих списков сделан рукой Аусгейра Йоунссона, лучшего писца Ауртни Магнуссона. Вторая редакция саги ныне хранится в г. Вольфенбюттель (W) в Германии; тот же пергамент содержит текст «Саги об Эгиле». «Книга из Вольфенбюттеля» датируется XIV в. Третья редакция саги сохранилась в составе «Книги с Песчаника» (Melabók, М), компиляции, записанной на хуторе Песчаник в Среднем Фьорде в конце XV в. и содержавшей, кроме того, оригинальную редакции «Книги о Заселении Земли». Сохранились лишь фрагменты рукописи, в том числе, семь листов с текстом «Саги о Людях с Песчаного Берега». Большинство издателей предпочитали опираться на чтения V, как самые гладкие и связные; в нескольких случаях, однако, варианты, предлагаемые W и М, производят более архаичное впечатление, и возможно стоят ближе к протографу.

Личность рассказчика не может быть установлена, хотя круг его общения и литературных связей примерно ясен. В 1960-е гг. появилось две работы, где доказывалось, что автором саги является сам Стурла Тордарсон, который сочинил сагу во второй половине жизни37. Выдвинутые аргументы: а) Стурла правил текст «Книги о Заселении Земли» с оглядкой на сагу, b) Стурла знал стихи из саги и пользовался их материалом в собственном творчестве, с) текстуальные сближения между «Сагой об Исландцах» и «Сагой о Людях с Песчаного Берега», — недостаточны. Стурла, несомненно, хорошо знал сагу, и его собственный стиль формировался под ее влиянием, но это не доказывает, что он был ее автором. Столь видный скальд, как Стурла, мог почерпнуть стихи не из саги, а непосредственно из скальдической традиции, тем более, что он долгое время жил на хуторе Песчаный Берег, старой усадьбе Кьяллеклингов. К тому же, обсуждавшиеся параллели между стихами из «Саги об Исландцах» и стихами из «Саги о Людях с Песчаного Берега» носят поверхностный характер. Что касается стихов в редком размере хаддарлаг, которым воспользовался Стурла в одной из своих поэм, то, как показано в примечаниях к висам Тормода сына Бахромы, висы Стурлы имеют иную метрическую структуру, нежели висы Тормода, и говорить о заимствовании или, наоборот, подозревать Стурлу в фальсификации вис Тормода нет оснований.

Хронология основных событий саги выстраивается так:
Харальд Прекрасноволосый становится конунгом всей Норвегии 868 г.
Открытие Исландии 870 г.
Торольв Бородач с Мостра занимает Широкий Фьорд 884 г.
Бьёрн с Востока приплывает в Исландию 886 г.
Родился Торстейн Трескожор 913 г.
Смерть Торольва Бородача с Мостра 918 г.
Распри Торстейна с Кьяллеклингами ок. 932–934 гг.
Утонул Торстейн Трескожор сын Торольва 938 г.
Родился Торгрим сын Торстейна Трескожора 938 г.
Родился Стюр Убийца сын Торгрима ок. 940 г.
Приезд Торбьёрна Кислого в Исландию 952 г.
Гибель Хакона Доброго 960 г.
Гисли сын Кислого убивает Торгрима 963 г. или 964 г.
Родился Снорри Годи сын Торгрима 963 г. или 964 г.
Смерть Одда из Междуречья и Торда Ревуна 965 г.
Гибель Харальда Серая Шкура 975 г.
Снорри выезжает за море вместе с Торлейвом и Тороддом 977 г.
Снорри проводит зиму с матерью и Бёрком Толстым 978/79 г.
Эйольв Серый убивает Гисли осень 978 г.
Снорри ставит свой хутор на Святой Горе 979 г.
Распря Иллуги с Кьяллеклингами
Смерть Торгрима сына Кьяллака 980 г.
Первая тяжба людей с Чаечного Склона
Убийство Торбьёрна Толстого 980 г.
Вторая тяжба людей с Чаечного склона 981 г.
Отъезд Торарина Черного и Вермунда 981 г.
Распря Снорри и Вигфуса на тинге
Тяжба Эйрика Рыжего 982 г.
Эйрик Рыжий отплывает и находит Гренландию 982 г.
Вермунд возвращается в Исландию 982 г.
Убийство Вигфуса осень 982 г.
Стюр убивает берсерков, Снорри женится на Асдис
Бьёрна объявляют вне закона, и он отплывает 983 г.
Рождение Кьяртана 985 г.
Эйрик Рыжий селится в Гренландии 986 г.
Смерть Торольва Скрюченная Нога ок. 987–990 гг.
Убийство Хаука 991 г.
Убийство Арнкеля на Дворе Эрлюга начало зимы 993 г.
Торлейв Кимби и Арнбьёрн отплывают за море 994 г.
Битва ярлов с Йомсвикингами 994 г.
Убийство ярла Хакона Могучего 995 г.
Возвращение Бьёрна ок. 997 г.
Битва в Лебяжьем Фьорде ок. 997 г.
Битва в Окраинном Фьорде ок. 997 г.
Примирение Снорри со Стейнтором, отъезд Бьёрна ок. 998 г.
Принятие христианства на альтинге 1000 г.38
Битва при Свольдре 1000 г.
Чудеса на Вещей Реке 1000–1001 гг.
Убийство Стюра 1007 г.
Снорри убивает Торстейна сына Гисли 1008 г.
Снорри меняется хуторами с Гудрун 1008 г.
Распря Снорри с Торстейном с Козлиного Острова 1009 г.
Столкновения с разбойниками 1010–1012 г.
Изгнание разбойников, смерть Оспака 1012 г.
Битва на Пустоши 1014 г.
Плавание Гудлейва ок. 1025–1028 гг.
Смерть Снорри Годи 1031 г.

«Сага о Людях с Песчаного Берега» переводилась на английский (не менее шести раз), немецкий, датский, шведский, норвежский (не менее пяти раз), итальянский (дважды), французский, испанский и чешский языки. На русский язык сага переводится впервые. Перевод сделан по изданию: Eyrbyggja saga / Einar Ólafur Sveinsson og Matthías Þórðarson gáfu út // Íslenzk Fornrit, Bd. IV. Reykjavík, 1935.
Примечания

1 Исландские анналы помечают смерть Геллира сына Торкеля под 1073 г., однако из текста «Книги об Исландцах», составленной внуком Геллира, Ари Мудрым, следует, что Геллир умер в 1074 г. Ср.: Jakob Benediktsson. Formáli // Íslenzk Fornrit. Bd. I. Reykjavík, 1986. Bls. X.

2 Год рождения Ари Мудрого (1068 г.) восстанавливается на основе того, что сам Ари пишет в «Книге об Исландцах» о своем детстве. Исландские анналы дают более раннюю дату: в большинстве анналов стоит 1067 г., а т. н. «Аннал Ресена», составленный Стурлой Тордарсоном, дает 1066 г.

3 Снорри Стурлусон в «Прологе» к «Кругу Земному» добавляет, что Турид была «женщиной столь памятливой, что помнила своего отца Снорри Годи». По мнению комментаторов, эту фразу Снорри Стурлусон заимствовал из ныне утраченной ранней редакции «Книги об Исландцах».

4 Открытию Гренландии посвящена гл. V «Саги об Исландцах».

5 Ср. обсуждение в работе: Jakob Benediktsson. Op. cit. Bls. LXV–XVI.

6 В меньшей степени это относится к их брату Олаву Белому Скальду (ум. 1259 г.), который не был хёвдингом и большую часть жизни прожил в Городищенском Фьорде. Вместе с тем, Олав является наиболее вероятным автором «Саги о Людях из Лососьей Долины», сообщающей о распрях в Долинах в Широком Фьорде.

7 «Сага о Людях с Песчаного Берега», гл. LXV.

8 «Сага о Людях с Песчаного Берега», гл. LXIV и LXV. Высказывалось мнение, что последняя глава, содержащая ссылки на другие саги, была дописана позже: Einar Ólafur Sveinsson. Ritunartími íslendingasagna. Reykjavík, 1955. Bls. 109–110.

9 Изложение саги подчеркнуто объективно. Так, в гл. XXXVII рассказчик высказывает сожаления по поводу гибели Арнкеля, врага Снорри, и подчеркивает, что Арнкель пал жертвой завистников. Напротив, Стюр Убийца, тесть и союзник Снорри, своими действиями вызывает у читателя лишь отвращение. Ср. характеристики, которые даются ему в гл. XII, XVIII, XXV, XXVIII, XLIV.

10 Этот союз явно осуждался в народе. Ср. слова Торлейва Кимби в гл. XXXVI о том, что «Снорри Годи и Стюр — все равно, что один человек, потому что они свояки и держатся сообща». Из контекста следует, что реплика была произнесена, чтобы уязвить Снорри.

11 В такой пропорции нет ничего удивительного. Снорри, как указано выше, в 1007 г. перебрался в соседнюю округу. Между тем, потомки Кьяллеклингов оставались на Мысу Снежной Горы в XI в. на первых ролях. В XIII в. на хуторе Песчаный Берег долго жил Торд сын Стурлы, а после его смерти хутор унаследовал его сын, Стурла Тордарсон.

12 Еще в одной висе Одда, где Снорри не назван по имени, скальд радуется поражению Кьяллеклингов в тяжбе на Тинге Мыса Тора в 980 г.

13 Перевод данных прядей приводится в настоящем издании ниже.

14 Рассказчик саги говорит, что плавание Гудлейва, где он встретился с Бьёрном, состоялось «на склоне дней конунга Олава Святого». Олав Святой погиб в 1030 г. Он правил Норвегией с 1015 по 1028гг.

15 К данному типу относятся такие родовые саги, как «Сага о Гуннлауге Змеином Языке», «Сага о Бьёрне Бойце Долины Реки Хит», «Сага о Гисли сыне Кислого», «Сага о Кормаке сыне Эгмунда», «Сага о Халльфреде Трудном Скальде», «Сага о Хаварде Хромом». О жанровых признаках саг о скальдах см. работу: Bjarni Einarsson. То skjaldesagaer. Oslo; Bergen; Tromsø, 1976.

16 Подробный разбор вис Бьёрна читатель может найти во второй части книги.

17 Данная гипотеза выдвигается в исландистике впервые.

18 Ср. обсуждение: Einar Ólafur Sveinsson. Formáli // Íslenzk Fornrit. Bd. IV. Reykjavík, 1935. Bls. XX–XXI. Большинство ученых, вслед за Сигурдуром Нордалем, признавало «Сагу о Битве на Пустоши» более архаичной, чем «Сага о Людях с Песчаного Берега». Обратная, менее убедительная, точка зрения отстаивается в работе Бьярни Гвюднасона: Bjarni Guðnason. Túlkun Heiðarvígusögu. Reykjavík, 1993.

19 «Сага о Людях с Песчаного Берега», гл. XII.

20 В то же время, в стихах врага Снорри Торарина Черного Снорри дважды характеризуются кеннингами, описывающими его как законника-крючкотвора, осуществляющего «грабеж прав других людей с помощью закона». См. примечания к висам № 5 и № 19.

21 В первой тяжбе Людей с Чаечного Склона ответчику удается оправдаться от обвинения В наведении порчи за счет свидетельства двенадцати человек (гл. XVI). Во второй тяжбе Людей с Чаечного Склона истец пытается устроить суд прямо на хуторе ответчика, который отказывается подвергнуться обыску (гл. XVIII). Далее в той же тяжбе говорится о необходимости лично вызвать на тинг обвиняемого в убийстве (гл. XXII). В тяжбе об убийстве Вигфуса, где Снорри выступает ответчиком, против мертвеца возбуждается встречный иск (гл. XXVII). В тяжбе об убийстве рабов Торольва выясняются условия, при которых поджигателей можно убить без суда (гл. XXXI). В двух ситуациях обсуждаются сделки с наследством, требующие согласия третьей стороны (гл. XXXII, гл. XXXV). В тяжбе об убийстве Хаука применяется норма о законной самозащите (гл. XXXV). Юридический казус, связанный с тяжбой об убийстве Арнкеля, приводит к изменению законодательства и внесение поправки, запрещающей ведение тяжб об убийствах женщинами и несовершеннолетними (гл. XXXVIII). Битве в Лебяжьем Фьорде предшествует попытка Стейнтора в трехдневный срок доставить виру за убитого раба и за счет этого избежать тяжбы (гл. XLIII).

22 Ср.: Maurer K. Zwei Rechtsfálle aus der Eyrbyggja saga // Sitzungsberichte der philosophischen-philologischen und der historischen Klasse der königlichen bayerischen Akademie der Wissenschaften. Heft 1. Míinchen, 1896. Большинство аргументов Маурера принимается в работе Бьёртна Магнуссона Ульсена: Björn Magnússon Ólsen. Landnáma og Eyrbyggja saga // Aarbøger for nordisk Oldkyndighed og Historie. R. 2. B. 20. København, 1905. S. 81–117.

23 Ibidem.

24 В данных преданиях рассказывается о происхождении топонима Svefneyjar «Сонные Острова». Годи Халльстейн заставлял рабов добывать соль. Он застиг их на островах спящими, разгневался и велел повесить. Ср.: Jón Árnason. Íslenzkar þjóðsögur Bd. II. Leipzig, 1864. Bls. 85. Jón Þorkelsson. Þjóðsögur og munnmæli. Reykjavík, 1899. Bls. 195.

25 «Сага о Людях с Песчаного Берега», гл. LXIII.

26 Под таким названием соответствующие события упомянуты в исландских анналах.

27 Торгунна является действующим лицом романа X. К. Лакснесса «Христианство у подножия ледника» («Kristnihaldið undir Jǫkli»), действие которого разворачивается в тех же местах, что и сага.

28 Последняя по времени из работ, где описание капища и тинга в «Саге о Людях с Песчаного Берега» принимается на веру: Gunnell T. Hof, hǫll, goð(ar) and dvergar: Ritual Space in the Pagan Icelandic Skáli // The 12th International Saga Conference. Scandinavia and Christian Europe in the Middle Ages. Bonn, 2003. P. 190. См. также: Jón Hnefill Aðalsteinsson. Blót and þing: The function of the tenth-century Goði // A Piece of Horse Liver: Myth, Ritual and Folklore in Old Icelandic Sources. Reykjavík, 1998. P. 35–56.

29 Против этого можно возразить, что мифологические песни «Старшей Эдды», в которых нетрудно найти сообщения о действиях жрецов, были впервые записаны в том же XIII в. Однако передача языческих (по происхождению) текстов не равнозначна сохранению дохристианской обрядности: сведения о последней могут быть точными лишь в том случае, если отправление культа не прерывалось. Между тем, исландское общество и церковь, проявлявшие терпимость или поощрявшие литературные традиции, коренившиеся в языческом прошлом, не допускали ни открытого, ни тайного отправления языческих ритуалов. Возможность записи в 1220-е гг. такого текста, как «Младшая Эдда», одновременно являющегося руководством по скальдической поэзии и компендиумом языческой мифологии, наглядно свидетельствует о том, что язычество к этому время перестало быть угрозой для христианского общества и могло рассматриваться как культурное наследие, интерес к которому не является чем-то предосудительным. То же самое справедливо и по отношению к описаниям капищ в родовых и королевских сагах, тем более, что они обычно сопровождаются нравоучительными или ироническими комментариями.

30 О двучленных германских личных именах см., прежде всего, работу: Schramm G. Namenschatz und Dichtersprache: Studien zu den zweigliedrigen Personennamen der Germanen. Göttingen, 1957.

31 Первый носитель имени «Снорри», Snorri Hlíðarmannagoði, прибыл в страну в конце IX в. Он упоминается в «Книге о Заселении Земли» (S 228, Н 194).

32 Все прочие сыновья Торбранда носят имена, начинающиеся на Тор-: Торлейв, Тородд, Торфинн, Тормод.

33 Заманчиво выглядит гипотеза, что первоначальное имя Снорри сына Торбранда было Торд: именно так Снорри Годи назвал своего первенца. Второго сына Снорри Годи назвал Тороддом, в честь следующего по старшинству сына Торбранда. Снорри Годи, очевидно, был особенно близок с теми из своих названых братьев, которые были его примерными ровесниками, т. е. со Снорри и Тороддом. Ни один из сыновей Снорри не был назван в честь Торфинна и Тормода, младших сыновей Торбранда, а в честь старшего сына Торбранда, Торлейва Кимби, который был старше Снорри Годи, Снорри назвал лишь своего семнадцатого ребенка.

34 Einar Ólafur Sveinsson. Formáli // Íslenzk Fornrit. Bd. IV. Reykjavík, 1935. S. XLVII.

35 Датировка Эйнара Оулавюра Свейнссона критикуется в работах: Jón Jóhannesson. Gerðir Landnámubókar. Reykjavík, 1941. Bls. 136. Turville-Petre G. Origins of Icelandic Literature. Oxford, 1953. P. 243–44.

36 В одной из хранящихся в Стокгольме рукописей (Perg 2, 4to), которая датируется ок. 1300 г., дается перечень саг в некой компиляции, составленной раньше Vatnshyrna. Все саги этой компиляции повторяются в составе Vatnshyrna. Если доверять этому перечню, то «Сага о Людях с Песчаного Берега» стояла в компиляции между некой «Сагой о Снах» и «Сагой о Сожжении Энунда». Последняя сага входит в состав «Саги о Стурлунгах», ее принятое название — «Сага о Гудмунде Драгоценном».

37 Ср.: Gunnar Benediktsson. Sagnameistarinn Sturla. Reykjavík, 1961. S. 190; Hallberg P. Ólafr Þórðarson Hvítaskáld, Knýtlinga saga och Laxdœla. En motkritik // Arkiv fór nordisk filologi. Bd. 80. Lund, 1965. S. 176–182.

38 Дата законодательного принятия христианства на альтинге (1000 г.) приводится по исландским анналам.

Перевод: Циммерлинг А. В., Агишев С. Ю.

Источник: Исландские саги / Циммерлинг А. В., Агишев С. Ю. — М., 2004. — Т. 2.

OCR: Дарья Глебова.