праздник Хеллоуин

КЕЛЬТСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Хеллоуин ведет свое начало от обычаев древних кельтов, ближайших
родственников скифов, откочевавших на запад и осевших на территории
Галлии и Британских островах. Вопреки расхожему мнению, кельты не были
кровожадными варварами. Более того, кельты не были язычниками. Они
почитали единого в своем триединстве бога, являющегося источником всякой
жизни, всякого блага, всякого могущества.

Кельтская мифология не знает жестокостей, встречающихся в легендах
германцев и скандинавов. Кельтские жрецы — друиды — не только не
приносили в жертву людей, но вообще не знали кровавых жертвоприношений.
В качестве подношений богам использовались исключительно зерно и плоды.
Цивилизация древних кельтов была очень схожа с индийской времен событий
"Ригведы" (II тыс. до н.э.). Искусство кельтов было одним из наиболее
"продвинутых" для своего времени и в некоторых чертах заметно
превосходило греческое. Так, если эллины остановились на
натуралистичности изображений, то кельты, умея делать реалистичные
скульптуры не хуже греков, создавали абстрактные, даже парадоксальные
изображения.


Причиной склонности кельтов к абстракции была глубокая сакральность их
культуры. Плиний Старший в своей "Естественной истории" отмечал, что
"кельты могли бы поучить магии самих персов". К сожалению, кельтские
народы не оставили памятников литературы на своих языках и наречиях.
Хотя у них и существовала развитая письменность, но фиксация священных
текстов находилась под строжайшим табу. Грамотой пользовались лишь в
хозяйственных целях. Поэтому предания кельтов дошли до нас лишь в
позднейших пересказах и изображениях на священных предметах, но даже это
позволяет довольно точно реконструировать их мифологическую систему.

Именно метафизический, потусторонний мир для кельтов был настоящей
реальностью. Мир видимый воспринимался ими лишь как блеклое отражение
мира сверхъестественного. Соответственно, земная жизнь трактовалась как
испытание, достойное прохождение которого обещало путнику выход из
страданий мира людей и демонов, полное слияние со всем и всеми в
священном круге гвинфид — кельтском аналоге нирваны. Именно с кругом
гвинфид, отражением которого на Земле является круговорот времен года,
связано большинство мистериальных обрядов, и главный из них — обряд
окончания лета самайн (Samhain), впоследствии ставший прототипом
хеллоуина.

Для кельтской мистики наиболее значимыми были поворотные точки,
временные и пространственные стыки. Например, время между днем и ночью,
граница моря и суши, переход от одного года к другому. Рубеж между
старым и новым годом считался наиболее важным. В это время
"приостанавливается нормальное вращение Вселенной, временно исчезают
границы между естественным и сверхъестественным, магические двери
открываются, и все божественные создания и духи мертвых свободно
передвигаются в мире живых людей и порой интенсивно вмешиваются в их
жизнь" (Патрик Мак Кейн. Кельтская мифология). Празднованию самайна
посвящен один из ключевых кельтских эпосов "Разрушение дома Да Дерга",
где описывается разрушение и возрождение миропорядка в образе ритуальной
гибели короля во время поединка с предводителем темных сил, последующее
воскрешении монарха и восстановление миропорядка вещей.

В своих монархах кельты видели не столько воинов и правителей, сколько
сакральную высшую власть, свято верили во взаимосвязь королевской
династии и общего миропорядка. Символом королевской власти были
священные дубы. Мощный ствол с расходящимися от него во все стороны
ветвями как нельзя лучше соотносился с кельтскими представлениями об
общественном устройстве. Естественно, что в циклическом, связанном с
природными явлениями круге кельтских верований пленение короля
ассоциировалось с наступлением зимы — царства тьмы.

В ночь с 31 октября на 1 ноября друиды собирались в дубовых рощах на
вершинах холмов и жгли костры. Этим они как бы помогали монарху в его
непрекращающемся поединке с силами тьмы. Свет костров подчеркивал, что
даже в наступающем царстве холода и тьмы все равно найдется место
светлым силам, и даже если силы света временно пленяются тьмой, они
неизменно возьмут реванш. Ведь тьма — это всего лишь отсутствие света, и
поэтому не может быть вечной...

Самайн также был днем поминовения умерших. Ведь в это время перегородки
между мирами настолько тонки, что предки могут на время вернуться в мир
людей проведать своих родственников. Соответственно, для покойников
готовилось угощение, зажигались светильники, освещающие путь в наш мир.
А утром друиды раздавали людям угли от
священных костров для разжигания очагов в домах. Огонь самайна считался
священным, поддерживался на протяжении всей зимы и гасился лишь в день
весеннего равноденствия. Именно самайн положил начало странному обычаю —
зажигать на хеллоуин в полых тыквах свечи. Хотя кельты и умели
выплавлять железо, но способ добычи был весьма примитивным. Естественно,
что железо было дорогим, не по карману большинству обывателей. Поэтому
фонари, в которых переносили священный огонь, изготавливались из репы с
прорезями для доступа воздуха.


В нашем мире нет ничего вечного. Бесследно исчезают некогда великие
народы. Со временем стареют и приходят в негодность самые прочные вещи.
Нерушимые идеалы вызывают у потомков лишь смех, ну, может, в лучшем
случае, ностальгию о доброй старине... Кельты расселились по всей
Европе. Теперь их владения простирались от Дуная до Атлантики и от
Италии до Северного моря. Переправившись через Геллеспонт и Босфор в
Азию, кельты обосновались на территории современной Турции. Они
появились в Испании и на Британских островах. И если бы не гуси,
предупредившие галдежом защитников Капитолийского холма об атаке
неприятеля, возможно, что против кельтов не устоял бы и сам Рим.


Кельты были уже далеко не теми мирными хлебопашцами, которые тысячу лет
назад вышли из дунайских степей. За время скитаний, завоевания новых
земель они превратились в жестоких воинов, презирающих смерть. Любой
римский полководец мечтал завербовать в свой легион хотя бы нескольких
белокурых варваров. Соответственно, изменилась и вера кельтских племен.
Как ни странно, но кельтов подвела именно их созерцательность. Так как
мир подчинен высшему порядку, все происходящие события закономерны. С
точки зрения высшей премудрости, ничего не может произойти без смысла,
по простой случайности. Соответственно, кельтские племена нисколько не
заботились о том, чтобы оградить свою веру от наслоения чуждых культов.
Зачастую они перенимали у своих соседей откровенно варварские обычаи.
Триединый бог сменился пантеоном языческих богов. Кельтские мифы
населились бесчисленными гигантами, монстрами, феями и эльфами самого
разного происхождения, но неизменно враждебными человеку. Вошли в обычай
человеческие жертвоприношения. Римские историки отмечают, что в Ирландии
на ритуальную смерть обрекалась третья часть здоровых детей, и
происходило это каждый год. А все ради того, чтобы выпросить у богов
урожай зерна...
По свидетельству Юлия Цезаря, "по их (друидов) мнению, еще угоднее
бессмертным богам принесение в жертву попавшихся в воровстве, грабеже
или другом тяжком преступлении".

В день зимнего солнцестояния в жертву богам приносились юные
девственницы. Им вспарывали живот, доставали внутренние органы и
развешивали их на ветвях священных елей. Кстати, вы никогда не
задумывались, откуда берет свое начало обычай украшать новогоднюю елку?
Справедливости ради стоит отметить, что девушек никогда не приносили в
жертву без их согласия. Ритуальная смерть считалась самой почетной, даже
выше смерти на поле боя. Желающие находились всегда.

Кельтами завладел страх. Величественные мистерии сменились жертвами
рогатому богу охоты и смерти, олицетворявшему собой ранее абстрактные
силы мировой тьмы. Теперь в самайн жертвы приносились не высшим силам —
как посильная помощь в их борьбе со злом, а самой тьме — с целью
вымолить у нее снисхождение. Мужественные воины боялись в ночь самайна
выйти из дома. По преданию, в это время феи имели силу завораживать
людей и заманивать их на свои волшебные холмы, где те оставались
навсегда.


КРЕСТОМ И МЕЧОМ

В середине III века на Британских островах возникли первые общины
христиан. Через столетие Англия была официально провозглашена
христианской державой. Еще через сотню лет Святой Патрик обратил в
христианство жителей Ирландии. Британия до времени нормандского
нашествия была одной из самых набожных стран Европы. К VI веку
численность монашеских общин становила четверть всего населения страны.
Однако не все жители островов радостно восприняли Благую весть.

Поначалу христианство было распространено в основном среди горожан и еще
очень долгое время сохраняло сугубо урбанистический колорит.
Земледельцев куда больше привлекали приуроченные к природным циклам
языческие культы. Многие британцы, внешне приняв христианство,
осталисйверны старым богам. Для борьбы с остатками язычества папа
Григорий I в 601 г. издает буллу, касающуюся народных верований и
традиций, оставшихся с языческих времен. Вместо того чтобы уничтожать
насильственным образом языческие верования, папа рекомендует миссионерам
использовать их: если невозможно искоренить обычай поклонения священным
деревьям, следует посвятить священные рощи Иисусу Христу и Деве Марии и
позволять людям молится в них, как и раньше.

Празднование дня Всех Святых приурочивается к 1 ноября, дате языческого
самайна. Совершаемая в этот день месса называлась Allhallowmas (месса
Всех Святых). А вечер накануне дня Всех Святых соответственно стали
называть All Hallowe"en. Естественно, что язычники, невзирая на папский
указ, не забыли своих обрядов. Христианские верования просто смешались с
языческими, в результате чего получился неповторимый по своей пестроте
коктейль.

Так, в Йоркшире языческие празднества приняли форму парада в честь
мифического покровителя города Мак Олла. "Командующий парадом" одевался
в белые одежды и маску, сделанную в виде головы животного. В Шотландии
крестьяне устраивали шествия с факелами через поля и деревни, зажигали
на склонах холмов костры, которые должны были отгонять ведьм.




НОВОЕ ВРЕМЯ

Окончательно добила языческие обряды эпоха Возрождения. Новому времени с
его культом рационализма были одинаково чужды как кельтские, так и
христианские верования. А с присоединением Ирландии и Шотландии к
Великобритании кельтский мир вообще прекратил свое существование.
Длившееся более двух тысяч лет противостояние англосаксов и кельтов на
Британских островах закончилось полной ассимиляцией кельтских
народностей. Остатки древних жителей Британии растворились в английской
среде. Были забыты старинные обычаи, ушел в небытие сам ирландский язык.
Казалось, это уже навсегда.

В середине XVIII века в среде ирландских интеллектуалов возникает
движение, преследующее цель — возрождение кельтской народности, а в
перспективе — суверенитет Ирландии. Из шкафов вытаскивали на свет
запыленные фолианты с древнеирландскими текстами. Пробовали писать на
старинном языке прозу, сочиняли стихи. Попытки интеллигенции заставить
рядового ирландца заговорить на чужом для него языке не увенчались
успехом. Обывателей волновал куда более насущный вопрос: как прокормить
семью. Единственное, что удалось сделать "кельтской группе", так это
добиться возрождения некоторых старинных праздников в виде фольклорных
фестивалей.

Наверное, среди ирландских эмигрантов, наполнивших Америку во время
голода в Ирландии в конце XIX века, оказался кто-то из сторонников
кельтского возрождения. Он, вероятно, и организовал первое празднование
хеллоуина в Новом Свете. Удивительно, но невостребованный в Ирландии
фестиваль (в наши дни в Ирландии и Шотландии не отмечают хеллоуин —
празднуют лишь день Всех Святых) стал популярным в эмигрантской среде.

По мнению американских исследователей, насыщенный мистикой фестиваль для
обитателей трущоб стал чем-то вроде клапана для выпускания пара. С
момента своего возникновения празднование хеллоуина приобрело
деструктивный характер. Причем речь идет не о каких-либо "невинных"
шалостях типа снимания с ворот петель или перевешивания вывесок на
магазинах, а о настоящих актах вандализма: порче имущества, эксгумации
трупов на кладбищах, осквернении могил, издевательствах над животными и
людьми.

Приложили руку к популяризации хеллоуина и сатанисты. Хотя изначально
фестиваль был лишен какого-либо мистического содержания, его быстро
наполнили чернокнижной мистикой. Благо, ряженье в балахоны и маски
демонов вполне соответствуют культурологическим символам сатанизма.
Подросток, напяливая маску черта (пусть без всякого умысла, просто
поступая так, как все) исподволь привыкает к мысли о том, что
участвовать в чернокнижных обрядах — это не страшно. Наоборот, это
обеспечивает весьма почетное место в подростковой среде. В результате
фестиваль становится отличным местом для вербовки неофитов членами
деструктивных сект...